Знала Вера Павловна, что это гадкое поветрие еще неотвратимо носится по городам и селам и хватает жертвы даже из самых заботливых рук; — но ведь это еще плохое утешение, когда знаешь только, что «я в твоей беде не виновата, и ты, мой друг, в ней не виновата»; все-таки каждая из этих
обыкновенных историй приносила Вере Павловне много огорчения, а еще гораздо больше дела: иногда нужно бывало искать, чтобы помочь; чаще искать не было нужды, надобно было только помогать: успокоить, восстановлять бодрость, восстановлять гордость, вразумлять, что «перестань плакать, — как перестанешь, так и не о чем будет плакать».
Неточные совпадения
— Я не выставляю подсудимого каким-то идеальным человеком, — говорил Веревкин. — Нет, это самый
обыкновенный смертный, не чуждый общих слабостей… Но он попал в скверную
историю, которая походила на игру кошки с мышкой. Будь на месте Колпаковой другая женщина, тогда Бахарев не сидел бы на скамье подсудимых! Вот главная мысль, которая должна лечь в основание вердикта присяжных. Закон карает злую волю и бесповоротную испорченность, а здесь мы имеем дело с несчастным случаем, от которого никто не застрахован.
Я тут же познакомилась с некоторыми из девушек; Вера Павловна сказала цель моего посещения: степень их развития была неодинакова; одни говорили уже совершенно языком образованного общества, были знакомы с литературою, как наши барышни, имели порядочные понятия и об
истории, и о чужих землях, и обо всем, что составляет
обыкновенный круг понятий барышень в нашем обществе; две были даже очень начитаны.
Узнав такую
историю, все вспомнили, что в то время, месяца полтора или два, а, может быть, и больше, Рахметов был мрачноватее
обыкновенного, не приходил в азарт против себя, сколько бы ни кололи ему глаза его гнусною слабостью, то есть сигарами, и не улыбался широко и сладко, когда ему льстили именем Никитушки Ломова.
Было в мастерской еще несколько
историй, не таких уголовных, но тоже невеселых:
истории обыкновенные, те, от которых девушкам бывают долгие слезы, а молодым или пожилым людям не долгое, но приятное развлечение.
Вернувшись, Ольга Петровна рассказала мне
обыкновенную хитровскую
историю: на помойке ночлежки нашли солдатку-нищенку, где она разрешилась от бремени этим самым младенцем.
Он рассказал мне свою
историю, впрочем, очень
обыкновенную.
И зачем же я сочинил такую
историю, так не идущую в
обыкновенный разумный дневник, да еще писателя? А еще обещал рассказы преимущественно о событиях действительных! Но вот в том-то и дело, мне всё кажется и мерещится, что всё это могло случиться действительно, — то есть то, что происходило в подвале и за дровами, а там об елке у Христа — уж и не знаю, как вам сказать, могло ли оно случиться или нет? На то я и романист, чтоб выдумывать.
Понятно, что для этого человека утешения, преподаваемые
историей, составляют не вопрос экзальтированной веры, а конкретнейшую задачу самого
обыкновенного будничного обихода.
— Что рассказывать? — продолжал он. —
История обыкновенная: урок кончился, надобно было подумать, что есть, и я пошел, наконец, объявил, что желал бы служить. Меня, конечно, с полгода проводили, а потом сказали, что если я желаю, так мне с удовольствием дадут место училищного смотрителя в Эн-ске; я и взял.
—
История весьма
обыкновенная, случавшаяся почти во всех ложах, — начал рассказывать Сергей Степаныч обычным ему, несколько гордым тоном.
Дудукин. Что касается вчерашней
истории, так это дело
обыкновенное; такие
истории у нас часто случаются. Вчера один из наших почтенных обывателей, Мухобоев, так увлекся вашей игрой, что запил с первого акта. Стал шуметь в буфете, приставать ко всем, потчевать всех, целовать. Тут случился и Незнамов, он и к нему стал приставать. Незнамов, чтоб отвязаться, хотел уйти из буфета: тогда Мухобоев стал ругаться и оскорбил Незнамова самым чувствительным образом.
Лотохин. Пока
история очень
обыкновенная. Теперь, значит, дело стало за тем, чтоб узнать, что это за человек и стоит ли его любить, а тем паче выходить замуж. Потому что пословица говорит: семь раз отмеряй, а один отрежь.
Прошедшая
история жизни Ивана Ильича была самая простая и
обыкновенная и самая ужасная.
Агишин. Но и эта мечта моя разлетается, как дым! Нет, она еще слишком идеальна; для нее
обыкновенная житейская
история, которую мы видим на каждом шагу, может показаться чем-то ужасным, чудовищным; самая сладость, изящество утонченного наслаждения может ей показаться даже преступным… ей представятся фурии, эвмениды, которые будут преследовать ее до конца жизни!..
Студент любил девочку, девочка любила студента…
история слишком старая и
обыкновенная, чтобы о ней столько много рассказывать и придавать ей для нас с вами теперь какое бы то ни было значение…
Воспитанье давали ей
обыкновенное для того времени — наняты были француженка, немка, учительница музыки, учительница пения, а русскому языку, русской
истории и закону Божию велели учить уволенному за пьянство из соседнего села дьякону.
Иван Ильич умер. «Прошедшая
история жизни Ивана Ильича, — говорит Толстой, — была самая простая и
обыкновенная и самая ужасная».
„
Обыкновенную историю“ мы прочли еще гимназистами, и в начале 50-х годов, то есть в проезд Гончарова Казанью, его считали уже „знаменитостью“. Она и тогда могла приобретаться одной повестью.
Каково же поэтому было удивление монахов, когда однажды ночью в их ворота постучался человек, который оказался горожанином и самым
обыкновенным грешником, любящим жизнь. Прежде чем попросить у настоятеля благословения и помолиться, этот человек потребовал вина и есть. На вопрос, как он попал из города в пустыню, он отвечал длинной охотничьей
историей: пошел на охоту, выпил лишнее и заблудился. На предложение поступить в монахи и спасти свою душу он ответил улыбкой и словами: «Я вам не товарищ».
История эта, дорогой читатель, очень простая и
обыкновенная.
История, как видите, интересная и выходящая из ряда
обыкновенных приключений, а потому наделавшая немало шуму.
Десять раз десяти различным попам рассказывал он эту
историю, и от повторения она стала казаться ему простой и
обыкновенной и не относящейся к нему, как какая-нибудь сказка.
Военная наука, видя в
истории бесчисленное количество примеров того, что масса войск не совпадает с силой, что малые отряды побеждают большие, смутно признает существование этого неизвестного множителя и старается отыскать его то в геометрическом построении, то в вооружении, то, самое
обыкновенное, — в гениальности полководцев. Но подстановление всех этих значений множителя не доставляет результатов, согласных с историческими фактами.